Осмысление среды обитания в историческом ракурсе является важнейшей характеристикой той или иной культуры. Авторы настоящего сборника анализируют различные аспекты осмысления природы в Японии. Анализу подвергаются религиозная мысль, поэзия, моделирование природы в садовом искусстве, кино, динамика восприятия природной семантики, отношение к лесу в современной Японии и России. Для всех, кто интересуется культурой Японии.
Главы книги
Под редакцией: Е. И. Пивовар М.: РГГУ, 2011.
Материалы ежегодного международного научного форума, посвященного актуальным проблемам гуманитаристики.
This important new book offers the first full-length interpretation of the thought of Martin Heidegger with respect to irony. In a radical reading of Heidegger"s major works (from Being and Time through the ‘Rector"s Address" and the ‘Letter on Humanism" to ‘The Origin of the Work of Art" and the Spiegel interview), Andrew Haas does not claim that Heidegger is simply being ironic. Rather he argues that Heidegger"s writings make such an interpretation possible - perhaps even necessary.
Heidegger begins Being and Time with a quote from Plato, a thinker famous for his insistence upon Socratic irony. The Irony of Heidegger takes seriously the apparently curious decision to introduce the threat of irony even as philosophy begins in earnest to raise the question of the meaning of being. Through a detailed and thorough reading of Heidegger"s major texts and the fundamental questions they raise, Haas reveals that one of the most important philosophers of the 20th century can be read with as much irony as earnestness. The Irony of Heidegger attempts to show that the essence of this irony lies in uncertainty, and that the entire project of onto-heno-chrono-phenomenology, therefore needs to be called into question.
Статья посвящена концепциям техники в творчестве братьев Эрнста и Фридриха Георга Юнгеров. Проблема взаимосвязи техники и свободы рассматривается в широком контексте немецкой критики культуры начала XX в. и дискуссии о технократии до и после Второй мировой войны.
Т. Востоковедение. Новосибирск: Новосибирский государственный университет, 2005.
В сборнике представлены труды секции "Востоковедение" XLIII Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс», состоявшейся в Новосибирском государственном университете в 2005 г.
Анализ современного общества, пронизанного медиа, ведется с позиций этнометодологического подхода и представляет собой попытку ответа на кардинальный вопрос: что представляют собой наблюдаемые упорядоченности событий, транслируемых массовыми посредниками. Исследование ритуалов идет по двум основным направлениям: во-первых, в организационно-производственной системе медиа, ориентированной на постоянное воспроизводство, в основе которого лежит трансмиссионная модель и различение информация/неинформация и, во-вторых, в анализе восприятия этих сообщений аудиторией, представляющей собой реализацию ритуальной, или экспрессивной, модели, результатом которой является разделенный опыт. Это и означает ритуальный характер современных медиа.
Книга содержит полную и всестороннюю информацию по истории императорской России – от Петра Великого до Николая II. Эти два столетия стали эпохой, когда закладывались основы могущества России. Но это же время и обусловило падение империи в 1917 году. В текст книги, выдержанной в традиционной манере хронологического изложения, включены увлекательные вставки: «Действующие лица», «Легенды и слухи» и другие.
Человечество переживает смену культурно-исторических эпох, что связано с превращением сетевых медиа в ведущее средство коммуникации. Следствием «дигитального раскола» оказываются изменения в социальных разделениях: наряду с традиционным «имущие и неимущие» возникает противостояние «онлайновые (подключенные) versus офлайновые (неподключенные)». В этих условиях теряют значение традиционные межпоколенческие различия, решающим оказывается принадлежность к той или иной информационной культуре, на основе которой формируются медиапоколения. В работе анализируются многообразные последствия осетевления: когнитивные, возникающие при использования «умных» вещей с дружественным интерфейсом, психологические, порождающие сетевой индивидуализм и нарастающую приватизацию общения, социальные, воплощающие «парадокс пустой публичной сферы». Показана роль компьютерных игр как «заместителей» традиционной социализации и образования, рассматриваются превратности знания, теряющего свое значение. В условиях избытка информации самым дефицитным на сегодня человеческим ресурсом оказывается человеческое внимание. Поэтому новые принципы ведения бизнеса можно определить как менеджмент внимания.
В данной научной работе использованы результаты, полученные в ходе выполнения проекта № 10-01-0009 «Медиаритуалы», реализованного в рамках Программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2010-2012 гг.
Аистов А. В. , Леонова Л. А. ÐаÑÑнÑе Ð´Ð¾ÐºÐ»Ð°Ð´Ñ Ð»Ð°Ð±Ð¾ÑаÑоÑии колиÑеÑÑвенного анализа и моделиÑÐ¾Ð²Ð°Ð½Ð¸Ñ Ñкономики. P1. ÐижегоÑодÑкий Ñилиал ÐÐУ ÐШÐ, 2010. â Р1/2010/04.
В работе проанализированы факторы выбора статуса занятости (на основе данных Российского мониторинга экономического состо-яния и здоровья населения 1994-2007 гг.). Проведенный анализ не отвергает предположение о вынужденном характере неформальной занятости. В работе также исследовалось влияние статуса неформально занятого на удовлетворенность жизнью. Показано, что неформально занятые, в среднем, более удовлетворены жизнью по сравнению с официально оформленными работниками.
ПРИРОДА В КУЛЬТУРЕ . Поклонение Природе, свойственное всем народам в древности, у японцев укоренилось и обрело дальнейшее развитие благодаря национальной религии синто, обожествлявшей разные природные явления - горы, скалы, водопады, деревья, реки... Этому же способствовал и буддизм, получивший распространение в Японии с VI в. н.э. и утверждающий, что все в мире - образы Будды, все требует глубокого почитания.
Для японцев Природа осталась воплощением универсальных законов Вселенной, в которой человек отнюдь не главенствующая частица. Единение с Природой помогает людям обретать более верное понимание вещей и самих себя, дает, кроме того, истинное отдохновение и светлую радость. На этом основана сложившаяся постепенно уже к эпохе Хэйан (VIII–XII вв.) многообразная эстетико-философская система сопереживания Природе. Одним из основных принципов в ней выступает сезонная цикличность.
«У каждой поры своя прелесть в круговороте времен года. Весь год прекрасен - от начала и до конца», - написала в своих «Записках у изголовья» хэйанская придворная дама Сэй Сёнагон.
Мацуо Басё (1644–1694) считал, что морально совершенной и художественно возвышенной является жизнь человека, который «дружит с четырьмя сезонами», иными словами, который живет в гармонии с миром.
С каждым сезоном у японцев были связаны определенные обычаи и обряды. Особую известность получили ханами (любование цветами), цукими (любование луной) и юкими (любование снегом), объединенные общим термином - «сэцугэкка» (по китайскому чтению иероглифов - «снег, луна, цветы»).
«Снег, луна, цветы», олицетворяющие красоту сменяющих друг друга четырех времен года, по японской традиции олицетворяют красоту вообще: красоту гор, рек, трав, деревьев, бесконечных явлений природы, в том числе и человеческих чувств», - так раскрыл это понятие писатель Кавабата Ясунари.
Природа была частью жизни людей, и отклик на ее состояния входил в этикет общения. По сей день в Японии общепринятой вежливостью считается начинать письмо сезонным абзацем, то есть сказать несколько слов о погоде и природе.
Снег так же, как и другие сезонные явления, имеет и чисто эстетическое значение, и символическую трактовку. Олицетворяя зиму и холод, он выступает воплощением темноты и смерти, а поскольку все в мире взаимосвязано и находится в круговороте, снег является и предвестником возрождения жизни.
В живописи и декоративно-прикладном искусстве популярными стали мотивы сосны и бамбука под снегом. Сосна и бамбук с древних времен, еще у китайцев, входили в благопожелательную систему, символизируя долголетие, стойкость, силу духа. Вместе со сливой, которая расцветает в конце зимы и считается символом чистоты, юной красоты, эти растения получили название «три друга холодной зимы».
В японской зимней поэзии излюбленной темой всегда было обыгрывание белизны снега и сливовых цветов.
Раскрылся сливы цветок,
И снег лепестки засыпал.
Как тяжело на душе!
Нобунага Киёмото
Весны благодатной
Ждет с упованьем
Слива в снегу.
Комацу Тинкиро
Японскую сакурУ на Западе именуют горной вишней или дикорастущей черешней. Цветы ее, прекрасные, нежные и быстропреходящие, считаются олицетворением человеческой жизни, воплощением красоты японских женщин и национальным символом Японии.
Иероглиф ка (хана) - цветок, цветы - обозначает все цветы, но второе его значение «цветы сакуры», и понятие «ханами» к настоящему времени преимущественно стало относиться к любованию сакурой.
В восприятии японцев слово «хана» выходит за пределы конкретного узкого понятия. Оно обозначает лучшую пору, гордость, цвет чего-либо, а также входит в многообразные сложные слова - «ханабанасий» (блестящий, блистательный), «ханагата» (театральная звезда), «ханаёмэ» (невеста), «ханамуко» (жених).
Цветочные мотивы, без сомнения, самые распространенные в искусстве этой страны. В живописи возник особый жанр - «цветы-птицы». Он пришел из Китая, но в Японии обрел новое звучание, особенно в связи с сезонной ритмикой, имевшей для японцев большое значение.
Поэт Фудзивара-но Тэйка в 1214 г. написал «Стихи о цветах и птицах двенадцати месяцев», в которых каждому месяцу соответствовала своя пара - растение и птица. Позднее сложился так называемый цветочный календарь с символическим подтекстом, который имел небольшие отличия в разных местностях. Он выглядел примерно так: январь - сосна; февраль - слива; март - персик и груша; апрель - сакура; май - азалия, пион, глициния; июнь - ирис; июль - «утренний вьюнок»; август - лотос; сентябрь - «семь трав осени»; октябрь - хризантема; ноябрь - клен; декабрь - камелия.
Поэтическое мышление и рафинированная наблюдательность не мешали японцам. Об этом, в частности, свидетельствует поговорка - «Рисовые колобки лучше, чем цветы», соответствует русской - «Соловья баснями не кормят». В то же время японцам близок и понятен человек, которому большое удовольствие доставляет созерцание цветов, пение птиц, наслаждение от легкого ветерка на фоне прекрасного пейзажа, любование луной.
По традиции самым красивым признавалось осеннее полнолуние - в восьмом и девятом месяцах по лунному календарю. В эти дни богу луны Цукиёми делаются подношения - специальные рисовые лепешки, плоды, осенние травы. Луна связана со всеми сезонами. Она вечна и неизменна, независимо от того, есть она на небе или нет, убывает она или прибывает. Она - символ Истины.
Зимняя луна,
Ты вышла из-за туч.
Меня провожаешь,
Тебе не холодно от снега?
От ветра не знобит?
Мёэ (1173–1232)
Пер. Т. Григорьевой
В Японии полагают, что тому, кто не воспринимает красоту Природы, особенно луны и дождя, нельзя доверять ни в чем, поскольку у него «сердце из камня».
ПРИРОДА В КУЛЬТУРЕ. Поклонение Природе, свойственное всем народам в древности, у японцев укоренилось и обрело дальнейшее развитие благодаря национальной религии синто, обожествлявшей разные природные явления — горы, скалы, водопады, деревья, реки... Этому же способствовал и буддизм, получивший распространение в Японии с VI в. н.э. и утверждающий, что все в мире — образы Будды, все требует глубокого почитания.
Для японцев Природа осталась воплощением универсальных законов Вселенной, в которой человек отнюдь не главенствующая частица. Единение с Природой помогает людям обретать более верное понимание вещей и самих себя, дает, кроме того, истинное отдохновение и светлую радость. На этом основана сложившаяся постепенно уже к эпохе Хэйан (VIII-XII вв.) многообразная эстетико-философская система сопереживания Природе. Одним из основных принципов в ней выступает сезонная цикличность.
«У каждой поры своя прелесть в круговороте времен года. Весь год прекрасен — от начала и до конца», — написала в своих «Записках у изголовья» хэйанская придворная дама Сэй Сёнагон.
Мацуо Басё (1644-1694) считал, что морально совершенной и художественно возвышенной является жизнь человека, который «дружит с четырьмя сезонами», иными словами, который живет в гармонии с миром.
С каждым сезоном у японцев были связаны определенные обычаи и обряды. Особую известность получили ханами (любование цветами), цукими (любование луной) и юкими (любование снегом), объединенные общим термином — «сэцугэкка» (по китайскому чтению иероглифов — «снег, луна, цветы»).
«Снег, луна, цветы», олицетворяющие красоту сменяющих друг друга четырех времен года, по японской традиции олицетворяют красоту вообще: красоту гор, рек, трав, деревьев, бесконечных явлений природы, в том числе и человеческих чувств», — так раскрыл это понятие писатель Кавабата Ясунари.
Природа была частью жизни людей, и отклик на ее состояния входил в этикет общения. По сей день в Японии общепринятой вежливостью считается начинать письмо сезонным абзацем, то есть сказать несколько слов о погоде и природе.
Снег так же, как и другие сезонные явления, имеет и чисто эстетическое значение, и символическую трактовку. Олицетворяя зиму и холод, он выступает воплощением темноты и смерти, а поскольку все в мире взаимосвязано и находится в круговороте, снег является и предвестником возрождения жизни.
В живописи и декоративно-прикладном искусстве популярными стали мотивы сосны и бамбука под снегом. Сосна и бамбук с древних времен, еще у китайцев, входили в благопожелательную систему, символизируя долголетие, стойкость, силу духа. Вместе со сливой, которая расцветает в конце зимы и считается символом чистоты, юной красоты, эти растения получили название «три друга холодной зимы».
В японской зимней поэзии излюбленной темой всегда было обыгрывание белизны снега и сливовых цветов.
Раскрылся сливы цветок,
И снег лепестки засыпал.
Как тяжело на душе!
Нобунага Киёмото
Весны благодатной
Ждет с упованьем
Слива в снегу.
Комацу Тинкиро
Японскую сакурУ на Западе именуют горной вишней или дикорастущей черешней. Цветы ее, прекрасные, нежные и быстропреходящие, считаются олицетворением человеческой жизни, воплощением красоты японских женщин и национальным символом Японии.
Иероглиф ка (хана) — цветок, цветы — обозначает все цветы, но второе его значение «цветы сакуры», и понятие «ханами» к настоящему времени преимущественно стало относиться к любованию сакурой.
В восприятии японцев слово «хана» выходит за пределы конкретного узкого понятия. Оно обозначает лучшую пору, гордость, цвет чего-либо, а также входит в многообразные сложные слова — «ханабанасий» (блестящий, блистательный), «ханагата» (театральная звезда), «ханаёмэ» (невеста), «ханамуко» (жених).
Цветочные мотивы, без сомнения, самые распространенные в искусстве этой страны. В живописи возник особый жанр — «цветы-птицы». Он пришел из Китая, но в Японии обрел новое звучание, особенно в связи с сезонной ритмикой, имевшей для японцев большое значение.
Поэт Фудзивара-но Тэйка в 1214 г. написал «Стихи о цветах и птицах двенадцати месяцев», в которых каждому месяцу соответствовала своя пара — растение и птица. Позднее сложился так называемый цветочный календарь с символическим подтекстом, который имел небольшие отличия в разных местностях. Он выглядел примерно так: январь — сосна; февраль — слива; март — персик и груша; апрель — сакура; май — азалия, пион, глициния; июнь — ирис; июль — «утренний вьюнок»; август — лотос; сентябрь — «семь трав осени»; октябрь — хризантема; ноябрь — клен; декабрь — камелия.
Поэтическое мышление и рафинированная наблюдательность не мешали японцам. Об этом, в частности, свидетельствует поговорка — «Рисовые колобки лучше, чем цветы», соответствует русской — «Соловья баснями не кормят». В то же время японцам близок и понятен человек, которому большое удовольствие доставляет созерцание цветов, пение птиц, наслаждение от легкого ветерка на фоне прекрасного пейзажа, любование луной.
По традиции самым красивым признавалось осеннее полнолуние — в восьмом и девятом месяцах по лунному календарю. В эти дни богу луны Цукиёми делаются подношения — специальные рисовые лепешки, плоды, осенние травы. Луна связана со всеми сезонами. Она вечна и неизменна, независимо от того, есть она на небе или нет, убывает она или прибывает. Она — символ Истины.
Зимняя луна,
Ты вышла из-за туч.
Меня провожаешь,
Тебе не холодно от снега?
От ветра не знобит?
Мёэ (1173-1232)
Пер. Т. Григорьевой
В Японии полагают, что тому, кто не воспринимает красоту Природы, особенно луны и дождя, нельзя доверять ни в чем, поскольку у него «сердце из камня».
Кино как явление культуры XX века
В отличие от прочих искусств кино пользуется средствами, гораздо более совпадающими с предметом изображения: природное входит в состав изобразительно-выразительных средств. Например, Томас Манн видел отличие кино от театров в том...
Культура XVIII века
Изменения в культуре были подготовлены предшествующим периодом развития, связанного с переходом от традиционной церковной замкнутости к светской культуре и науке. Этот период происходил позднее, чем в Западной Европе. Характер...
Культура и природа
Неразрывное единство человека и природы предполагает отношение к ней - «неорганическому телу» человека - как к своему собственному организму. По отношению к природе культура есть возделывание, культивирование, обработка почвы...
Культура и религия
“В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог”, -- основополагающий постулат Откровения или традиционной христианской модели мира и познания, утвердившейся в европейской культуре...
Народ Японии и его культура
На Японском архипелаге имеются находки мезолитической (додзёмон, 10-6 тыс. лет до н.э.) и неолитических (протодзёмон и дзёмон, 7 тыс., 6-1 тыс. лет до н.э.) культур. Письменные источники датируются началом 8 в. н.э...
Общественно-культурное развитие Японии
Некоторые проблемы в развитии культуры имели место и в послевоенный период. Такие виды японского искусства, как театральные представления гагаку, но, кёгэн, кукольный театр дзёрури, сохранились лишь как культурные ценности далекого прошлого...
Объекты ЮНЕСКО в Таиланде
Охрана культурного наследия
Родина, Отечество.… Эти понятия включают в себя все условия жизни: территорию, климат, природу, организацию общественной жизни, особенности языка, быта. Историческая, пространственная...
Природа и культура как основа национального менталитета
В.Овчинников в книге «Ветка сакуры» подробно рассматривает взаимосвязь японской культуры, природы страны и национального менталитета. Тема это далеко не новая. Достаточно вспомнить курс лекций В.О.Ключевского, где он говорит о том...
Сравнительный анализ культур Мессопотамии и Киевской Руси
Традиция как культурообразующий элемент народной культуры
В быту и культуре любого народа есть много явлений, сложных по своему историческому происхождению и выполняемым функциям. Одними из самых ярких и показательных явлений такого рода являются народные обычаи и традиции. Для того...
Ценности японской культуры. Самураи и их вклад в культуру Японии
Для того чтобы существовать, человек должен трудиться. Он по своей природе существо не только общественное, но и трудящееся. Трудясь, человек изменяет самого себя, преобразует окружающую его действительность, то есть создаёт то...
Экономика и менеджмент в социально-культурной сфере
Социально-экономическое значение рационального и продуманного размещения организаций культуры. Формирование культурной среды регионов. Главные принципы размещения организаций культуры...
Японская культура
Сансуйга (японские картины гор и вод), пейзажная живопись, один из трех главнейших жанров живописи Дальнего Востока (Китай, Корея и Япония), наряду с "дзимбуцуга" (портретная и жанровая живопись) и "катега" (картины цветов и птиц)...
Японский менталитет и характер
японский менталитет самобытность искусство Искусство этой древней страны восходит своими корнями к 8 тысячелетию до н.э. Но самым значительным этапом является период феодализма, начавшийся в VI - VIIв. и продолжавшийся вплоть до середины XIX века...
Главная особенность японской культуры связана с многообразным взаимодействием, взаимопроникновением и борьбой двух начал - мира природы и мира человека. При этом то “мир природы выражался через образ человека, ...то, наоборот, мир человека олицетворялся через образы природы” . Поэт IX века Отомо Якамоти писал:
Когда о доме я тоскую
И ночи провожу без сна в пути,
Из-за весенней дымки мне не видно
Зеленых тростников, где плачут журавли!
Природа Японии причудлива, сурова и неспокойна. Большие территории заняты горами и не пригодны для земледелия. Частые землетрясения и другие стихийные бедствия вынуждали японцев с древних пор строить легкие жилища, которые не жаль потерять и можно быстро восстановить, а также научили терпеливому, невраждебному отношению к природе. У японцев никогда не было стремления, свойственного европейцам, подчинить ее себе, преобразовать, внести в нее несвойственное ей логическое начало. Напротив, они постоянно ищут точки соприкосновения человека с природой, способы гармонии с ней, что определило эстетическое восприятие мира, органичное всей японской культуре чувство прекрасного, когда каждое природное проявление вызывает желание любоваться им а в некоторых случаях - поклоняться и обожествлять.
Такое отношение к природе, скорее всего, и породило древнейшую религию Японии - синто (“путь богов”), происхождение которой до сих пор не вполне ясно. Востоковед академик Н.И.Конрад (1891 - 1970) связывал возникновение синто с земледелием, с его магией, в которой заложены действия, должные создать условия благоприятные для получения урожая. Среди таких магических обрядов главное место занимали весеннее Действо Испрашивания урожайного года и осеннее Действо Пробы нового хлеба .
Для проведения действ выбирали определенное место которое начинало считаться местом пребывания божества. Сначала это мог быть любой уголок природы, а затем здесь стали возводить какое-либо святилище. Храмы появились гораздо позже, поскольку божества не отделялись от природы, что делало природу в глазах японцев особенной ценностью.
Р
Кацусика
Хокусай.
Вид
Фудзи в Сэндзю
С
овременные
исследователи выделяют пять главных
принципов синто:
1. Утверждение о том, что мир сам по себе хорош, совершенен, поскольку и сам мир, и все сущее в нем является результатом его саморазвития.
2
Ханива.
Жрица. Деталь.
VII
век
3. Представление о единстве природы и истории. Исходные представления синтоизма не делят мир на живой и неживой. Все, что окружает людей, - живое: животные, растения, вещи, камни и т.д., так как во всем живет дух - ками. Поэтому божественную силу следует искать не в потустороннем, а в окружающем мире.
4. Признание многобожия, вытекающее из предыдущих взглядов. Поскольку божества живут в каждом явлении природы, то у каждого поселения существуют свои местные, родовые, племенные божества. В X веке, например, был составлен список богов синто, их оказалось 3132.
5. Ками породили не всех людей на земле, а только японцев, поэтому принадлежать синто и поклоняться его божествам может лишь японец, хотя синто и не возбраняет японцу исповедовать, кроме синто, любую другую религию .
На этих представлениях базируются главные японские праздники, многие из которых связаны с земледельческими работами, календарными датами, событиями истории. Множество сезонных праздников просто посвящено различным проявлениям природы, ее мельчайшим подробностям. Это весенние, летние, осенние и зимние праздники, во время которых принято созерцать природу, “любоваться” ею. Японский писатель Камо-но Тёмэй (1153-1216) писал: “...все желания жизни пребывают [у меня] лишь в красотах сменяющихся времен года” . Ему вторит поэт Догэн:
Цветы - весной,
Кукушка - летом.
Осенью - луна.
Холодный чистый снег -
В
ажное
место занимают праздники любования
цветущей сакурой (под этим понятием
понимаются более десятка сортов деревьев,
цветущих всего
5
дней в году), снегом, горой Фудзи, луной.
Умение созерцать природу, впитывая в
себя ее красоты,- самая поэтичная
сторона отношений японцев с миром.
С
Серебряный
павильон в Тогудо. Дзисёдзи.
Киото. 1486 год
Поэтому преодоление страданий - в самом человеке, в его разумном понимании страдания. Японцы полагают, что только неясные беспокойства, а не разнообразие желаний (как считает классический буддизм) становятся причиной страданий. Поэтому не нужно избавляться от желаний, довольно лишь осмыслить их причину и перенести акценты с негативного к ней отношения в иную плоскость: увидеть или извлечь из житейских ситуаций пользу.
Ассимиляция буддизма в японской культуре породила новое явление религиозного, философского и социально-психологического плана - дзен-буддизм. Термин дзен (санскр. “сосредоточение, созерцание”) означает самоуглубление, в результате которого происходит внезапное озарение - сатори . Для достижения этого состояния разработаны самые различные ритуалы, предполагающие сосредоточенности, иногда медитации в процессе “любования” какими-то явлениями или состояниями природы. На основе дзен возникли и развились чайная церемония, искусство аранжировки цветов, искусство создания садов и парков, многие боевые искусства, требующие особой формы “вчувствования” человека во все, что его окружает, и в свои действия. Конфуцианство в японской культуре первоначально было воспринято знатью в качестве руководящей и почти тайной доктрины, но постепенно распространилось на всю систему поведения людей в обществе, включая в себя все те принципы, которые Конфуций предпослал воспитанию “благородного мужа”.
Все особенности религиозных взглядов в Японии можно свести к следующему: для них не было никакого верховного божества, но сам мир, с его формами и способами существования становился выражением божественного присутствия, чем обусловлены эстетические взгляды японцев на мир.
Д
ля
эстетического восприятия мира характерно
отношение к нему как к гармоническому
единству внешнего и внутреннего, и это
единство прослеживается во всех сторонах
действительности: в природе, труде, мире
вещей. Японская эстетика выделяет четыре
типа прекрасного: саби, ваби, сибуй и
югэн.
С
Цудзи
Ёдзиро.
Котелок
для чайной церемонии. Железо.
XVI
век
Ваби - это красота повседневного, обыденного, утилитарная красота предметов и в то же время - красота повседневного труда, тех усилий, которые каждый человек совершает, сознавая свое дао в этом мире. Ваби можно также понять как скудость, бедность или гордое одиночество. Для японца бедность не унизительна, а ваби позволяет ему найти некий моральный идеал, ощущение внутренних сил, противостоящих суровости жизни. “В обычных условиях ваби побуждает многих японцев довольствоваться скромным жилищем, тарелкой овощей к обеду и ужину, простой одеждой” . Даже в состоятельных домах существует тяготение к привычному и повседневному, лишенному роскоши и доставляющему чувство эстетического удовольствия.
Сибуй - соединение естественности и повседневности в каких-либо предметах и действиях. “Это не красота вообще, а красота, присущая назначению данного предмета, а также материалу, из которого он сделан... Чашка хороша, если из нее удобно и приятно пить чай и если она при этом сохраняет первородную прелесть глины, побывавшей в руках гончара” .
Югэн (“внутренняя глубина, сокровенное”) “воплощает собою мастерство намека или подтекста, прелесть недоговоренности” [там же, с. 40]. Югэн - высшая форма гармонии внутреннего и внешнего, проявление одухотворенной красоты в вещах, действиях и искусстве.
